12. Эсав - он же Эдом
(Пер. Елены Цинман)
1. Суть первородства
Эсав продал своё первородство Яакову - и, прежде всего, следует выяснить, как это возможно, и было ли у него вообще что продавать? Другими словами, что такое первородство?
В Торе (Дварим, 21:17) написано: "Но первенцем должен признать он сына нелюбимой, чтобы дать ему двойную часть из всего, что у него есть; ибо он начаток силы его, за ним право первородства". Раши объясняет нам правило (Брахот, 46а): "В праве получения двойной доли в наследственном уделе говорится про первенца, являющегося начатком силы отца, и по которому его сердце терзается больше всего. Заповедь же, предписывающая выкупать первенца у священника (коэна) относится к первенцу по матери, первым разверзшим её утробу".
Итак, первенец, получающий двойную долю в наследственном уделе - по нему отец страдает и терзается в сердце больше всего, так как именно в нём видит продолжение рода и своего духовного наследника.
Более того, к первенцу переходит задача по выполнению предназначения всей семьи, передаваемая по цепочке поколений. Всё, что отец не успел реализовать при жизни, переходит сыну-первенцу и именно тот свет, который должен быть реализован всей семьёй, даёт первенцу право на двойную часть наследства, как сказано в Зоѓар (Берешит 118 б): "В час смерти, когда должен свершиться приговор суда и забрать его из этого мира, к человеку спускается высший дух, которого у него не было при жизни. И благодаря нему человек видит то, чего никогда не видел при жизни, и при присоединении этого духа, душа человека оставляет этот мир, как сказано в (Теѓилим, 104:29): "Добавишь дух им - умрут и в прах свой возвратятся". И об этом написано: "Ибо человек не может видеть Меня и остаться в живых" (Шмот, 33:20) - то есть, не удостаивается увидеть при жизни, но в момент смерти удостаивается".
Отсюда следует, что перед уходом из этого мира, человеку, не реализовавшему до конца своего предназначения, открывается дополнительный свет, и это собственно и является причиной, по которой отмечают впоследствии день смерти человека, а не, скажем, день рождения. В связи с этим день поминовения праведников называется "ѓилула" от слова "восхваление (ѓалель)", которое берёт своё происхождение от слова "ѓило (светил), в соответствии со сказанным в книге Йова (Йов, 29:3): "Когда Он светил (ѓило) светильником Своим над моей головой; при свете его шёл я во тьме".
И пока этот дополнительный свет светит человеку, он придает ему мудрости увидеть истинное место каждой вещи в мире, и способность всё расставить по своим местам - поэтому не опротестовывают указания, данные в день смерти и "есть заповедь исполнить слова умирающего" (свод законов Шулхан Арух, Хошен Мишпат, 252:2).
В свете этого закон постановляет (Шулхан Арух, Хошен Мишпат, 250:1): "Подарки и раздел имущества, сделанные умирающим, не обязаны быть оформлены никаким юридическим образом, и слова умирающего сразу же приобретают статус записанных и переданных к исполнению". Однако если умирающий поправится, и тем самым окажется, что его указания не были даны под влиянием добавочного света - то они автоматически аннулируются: "Умирающий, который раздал своё имущество и ничего не оставил себе, несмотря на то, что он оформил все документы юридически, если он встал и совершенно поправился - всё распределение аннулируется само по себе" (Шулхан Арух, Хошен Мишпат, 250:2).
И поскольку этот дополнительный свет, приходящий в день смерти, относится к тому высшему назначению человека, который он не успел реализовать, то во имя исполнения этот свет автоматически переходит к первенцу и удостаивает его второй доли в наделе, при условии, что на момент смерти отца первородный сын уже появился на свет; и Шулхан Арух постановляет: "Первенец, который рождается после смерти отца, не получает две доли. Но если роды начались, и вышла часть головы при жизни отца, то даже если полностью голова новорождённого появилась лишь после смерти отца - ему положена двойная доля в наследстве" (Шулхан Арух, Хошен Мишпат, 277:3).
А поскольку двойной доли удостаиваются за счёт света, пришедшего в день смерти, то отсюда вытекает ещё один аспект закона: двойная доля наследства распространяется лишь на имущество реально имеющееся в распоряжении отца в момент прихода света, и "не касается будущих прибылей, даже если они тогда уже были обеспечены, но реально поступили после смерти отца" (Шулхан Арух, Хошен Мишпат, 278:3).
А теперь перейдём к Эсаву, продавшему своё первородство.
2. Отказался от мила и выбрал орла
Об Эсаве сказано: "Отцы сделали ему обрезание (брит-мила), но он презрел мила и выбрал орла" (Агада Берешит, 59).
В комментарии же на слова: "И было, когда Ицхак состарился и притупилось зрение глаз его, он призвал Эсава, старшего сына своего" (Берешит 27:1) Талмуд говорит "притупилось зрение глаз его - поскольку смотрел на нечестивца Эсава. В этом причина его "слепоты" (Мегила, 28а). Однако Мидраш приводит другую причину, основывающуюся на рассказе самого Ицхака об увиденном им в момент принесения в жертву: "Когда я, будучи уже на жертвеннике, протянул свою шею для заклания, то увидел лико Шхины (присутствия Господа)". Согласно Мидрашу (Дварим Раба,11) это ослабило его "земное" зрение.
И все же нет противоречия между двумя этими разъяснениями, и начнем разбирательство с жертвоприношения Ицхака. (Берешит Раба, 65:10): "И было, когда состарился Ицхак и притупилось зрение его от того, что ангелы, склонившись над ним в момент жертвоприношения, плакали, как сказано в (Ишайя, 33): "Вот Аръэлим (вид ангелов) кричали на улицах, ангелы мира горько плачут". И упали слёзы ангелов в глаза Ицхака, и потому стал плохо видеть". Когда плачут ангелы и какова причина этого плача разъясняется в Зоѓар (Берешит, 182а): "В час разрушения Храма и изгнания Шхины (присутствия Господа) в страны изгнания, тогда "вот Аръэлим кричали на улицах".
И так же как при разрушении Храма плач был вызван изгнанием Шхины, так и в момент заклания Ицхака ангелы плакали о свете, оставляющем Ицхака, и в отсутствие этого света он утерял способность ясно видеть.
Как уже многократно говорилось, во время заклания Ицхака, его оставляет свет, называемый "смех Сары", благодаря которому единственным желанием Ицхака было максимально возвысится в святости и слиться с Творцом. А после того, как он потерял этот свет, всю жизнь Ицхак скучал по нему, сожалел и вспоминал, как вспоминает потерявший зрение те дни, когда его глаза ещё видели, и никогда не забывает, как это было прекрасно.
Однако у Ицхака есть сын, чья судьба связана с этим же светом, и это следует из сопоставления двух комментариев. По какой причине ослабло зрение Ицхака? С одной стороны из-за того, что смотрел на Эсава - а с другой стороны из-за потери света, ушедшего от него во время заклания. И на самом деле обе версии говорят об одном и том же, ушедший свет "смеха Сары" вселился в Эсава и стал его сутью.
Поэтому-то от сильной тоски по этому свету "Ицхак возлюбил Эсава, ибо тот ловил его своими речами" (Берешит, 25:28). Это значит, что Эсав стремился создать у Ицхака впечатление, будто он большой праведник, который справился с задачей, стоявшей перед Ицхаком: совместить обладание его возвышенным светом с жизнью в этом мире. Сам Ицхак стоял перед дилеммой: этот свет неудержимо тянул его уйти из этого несовершенного мира, и надо было либо уйти из мира вместе со светом - либо остаться в мире, но потерять для себя этот свет.
Удержать у себя этот свет на протяжении долгого времени Ицхаку не удалось - и теперь Эсав показывал всем своим видом, будто он это сделал! Получалось, что он тот самый праведник, ради которого был сотворён мир. Ему удалось привнести высший Божественный свет в этот обыденный мир, превратив его в обиталище для Всевышнего. Эсав, будучи первенцем, как будто бы реализовал в полной мере предназначение отцов по освящению этого мира - и тогда ему по праву принадлежала вся любовь Ицхака.
И обратите внимание, что именно это и было предназначением Ицхака: левая линия постоянно требует от него слияния с Творцом, но сделать это необходимо здесь, находясь в этом мире. Вещь практически нереализуемая без достижения общей цели творения - проявления присутствия Творца в мире сотворённых. Поэтому в глазах Ицхака Эсав, сумевший решить эту задачу - и есть цельный (совершенный) праведник, для которого и создан мир.
Однако на самом деле, Эсав, несмотря на то, что он - первенец Ицхака, был совершенной противоположностью такого образа, злодей и нечестивец и о нём сказано: "Отцы сделали ему обрезание (брит-мила), но он презрел мила и выбрал орла", то есть не достаточно, погрузившись в этот мир, стремиться ухватить и заполучить себе свет, но важно получить его со стороны "лица", а не стороны "ахораим (задней стороны)".
Для иллюстрации приведём рассказ об Амноне и Тамар, оба - дети царя Давида, но от разных матерей. Амнон потерял сон и покой и был буквально снедаем любовью к своей красивой сестре Тамар, проживавшей вместе с ним при дворе царя. Не в состоянии себя сдержать, он силой заставил её принадлежать себе, несмотря на все её просьбы и мольбы: "поговори ты с царём, и он не возбранит мне стать твоею" (Шмуэль 2, 13). Ведь по закону Амнон мог бы жениться на Тамар, поскольку она была рождена от женщины нееврейки, которую Давид взял в наложницы во время войны. При соблюдении надлежащих правил, Амнон мог бы наслаждаться красотой Тамар в лоне семьи по полному праву и без ограничений,- но он выбрал другой путь, насладиться её красотой запрещенным способом, и тем самым то наслаждение, которое он получил, имело характер света "клипат орла".
В результате его любовь тут же сменилась на ненависть, он разрушил её жизнь и погубил также себя, когда, мстя за сестру, его убил Авшалом..
Подобным образом вёл себя и Эсав, видевший смысл жизни в достижении всякого рода удовольствий. Как мы увидим в дальнейшем, его "буйный норов" толкал его на путь достижения удовольствий со стороны "клипат орла" - на это и указали мудрецы, говоря, что он "он презрел мила и выбрал орла".
Однако у света, условно называемого нами "смехом Сары", и на котором была основана душа Эсава, также есть две стороны - "лица" и "ахораим". В течении 38 лет этот свет благословлял Авраама со стороны "лица", на обратной же его стороне была "замешана" душа Эсава.
И все источники говорят по сути одно и тоже: в момент заклания Ицхака его зрение ослабилось, в том числе, и из-за Эсава, поскольку как только тот свет, что ушел от Ицхака, выходит из святости - он тут же принимает облик нечестивца Эсава.
И Эсав пользуется заключённым в нём светом для достижения максимальных удовольствий, получаемых через нарушение запретов и относящихся к "клипат орла". С этой точки зрения злодей Эсав действительно порождение праведника Ицхака, так как свет Ицхака, оставляющий святость, не может облачиться ни в кого иного кроме, как Эсава-нечестивца.
И таково правило, пока душевные качества людей, держащихся за свет, не исправлены, невозможно удержать сильный и дающий много энергии свет на протяжении долгого времени и при этом самому не испортиться. Поэтому во имя сохранения святости света необходимо отстраниться от него и поднять в качестве жертвы, так как при нахождении его среди людей всегда найдётся человек, который воспользуется им во имя зла и построит на его основе какой-либо новый вид идолопоклонства.
А теперь проследим в деталях, что произошло со светом после жертвоприношения Ицхака. Впервые он раскрылся в смехе Сары и в течение 38 лет длился период его исчезновения , в конце которого Сара умерла. Ицхак, рожденный от этого света тоже должен был исчезнуть через 38 лет, если бы Авраам не спас его. В результате этот свет покинул Ицхака и должен был бы исчезнуть вместе с бараном, принесенным в жертву вместо Ицхака. Но поминая Сару, Авраам смог удержать этот свет и за счёт него продлить свою жизнь на те же 38 лет, уйдя из мира в 175 лет.
И все то время, пока этот свет притягивался Авраамом и нёс ему благословение со стороны "прия" не в силах Эсава было испортиться и направить этот свет во зло. В то время все люди находились под сильнейшим духовным влиянием Авраама, и это удерживало всех в разумных рамках. Как можно злодействовать или вести себя непристойно на глазах у человека, про которого все знают, что "князь Божий ты среди нас" (Берешит, 23:6). Даже Агарь, дочь фараона, предпочла быть прислугой в доме Авраама, и Элиэзер, сын Вавилонского царя Нимрода, по собственному желанию пошёл в рабы к Аврааму (перевод Йонатан бен Узиэль, Берешит, 14:14), да ещё и гордился своим званием, говоря, представляясь: "Я раб Авраама" (Берешит 24:34).
А вот что сказано о горе, постигшем всех в момент кончины Авраама: "и сказал рав Ханан бар Раба, сказал Рав: в тот день, когда умер Авраам, все главы народов мира встали в ряд [перед похоронной процессией] и говорили: что же будет теперь с миром, руководитель которого ушел, и что будет с кораблем, у которого не стало капитана" (Бава Батра, 91а).
Авраам всю свою жизнь посвятил распространению знания о Боге среди народов мира, и это было его жизненным предназначением. Но это знание не прижилось и не закрепилось в умах людей, и после смерти Авраама мир очень быстро вернулся "на круги своя", каким он был до Авраама. И так объясняют мудрецы слова (Берешит, 26:18) о том, что после смерти Авраама, все колодцы, что выкопал Авраам, т.е. все источники знаний, то новое, что Авраам привнёс в мир, были сознательно засыпаны (Берешит Раба, 62:4). Люди поторопились забыть и выкорчевать из сердца учение Авраама.
В результате Ицхак был вынужден начать всё с нуля, сначала выкопать заново колодцы Авраама, т.е. вернуть людям учение отца, и лишь затем копать новые колодцы - давая миру свой собственный вклад в понимание учения Творца. "И вновь выкопал Ицхак колодцы воды, которые выкопали во дни Авраама, отца его, и которые засыпали Филистимляне после смерти Авраама, и назвал их именами, по именам, которыми назвал их отец его. И копали рабы Ицхака в долине, и нашли там колодец воды живой…" (Берешит, 26:18-19).
В силу такого развития событий, как только Авраам умер - во-первых, исчезло его влияние на окружающих, а во-вторых, свет "смеха Сары" перестал притягиваться в мир в святости со стороны "лица". Поэтому в тот же самый момент Эсав сбрасывает с себя личину пай мальчика, и проявляет своё нутро, основанное на этом же свете, но со стороны "ахораим". Об этом перевороте и сказали мудрецы: "Отцы сделали ему обрезание (брит-мила), но он презрел мила и выбрал орла".
И так сказано в Талмуде (Бава Батра, 16б): "Эсав никогда не нарушал и не восставал против правил при жизни Авраама, как написано: "а Эсав пришёл с поля усталый", и учили: в тот день умер Авраам, и Яаков сварил чечевичную похлебку утешить своего отца Ицхака [есть закон сразу после похорон давать скорбящим утешительную трапезу]. Сказал раби Йоханан: в тот день [день смерти Авраама] этот злодей совершил пять грехов - овладел обручённой девушкой, убил человека, поклонился идолу, отвергнул веру в воскрешение мертвых и поглумился над первородством. Отвергнул веру в воскрешение мертвых, как сказано: вот я иду умирать. И поглумился над первородством, как сказано: и презрел Эсав первородство.
Разумеется, Талмуд здесь анализирует и опирается на сказанное в Торе по поводу продажи первородства:
(Берешит, 25:29-34): "И сварил Яаков кушанье; а Эсав пришёл с поля усталый. И сказал Эсав Яакову: дай мне поесть из красного, красного этого, ибо устал я. Поэтому дано ему имя Эдом. И Яаков сказал: продай мне теперь же своё первородство. И Эсав сказал: вот я иду умирать, зачем мне первородство? И Яаков сказал: поклянись мне теперь же. И он поклялся ему, и продал первородство свое Яакову. И дал Яаков Эсаву хлеба и похлебку из чечевицы: и он ел и пил, и встал, и пошел; и презрел Эсав первородство".
И два события: смерть Авраама и продажа Эсавом первородства в обмен на чечевичную похлебку, совсем не случайно произошли одновременно. Напомним, что первенец наследует от отца жизненное предназначение, а назначение Ицхака - реализация в этом мире света "смеха Сары", который оставил его в момент жертвоприношения. Этот свет со стороны "ахораим" сделался наполнением и основой духовной жизни Эсава, первородство же вместе с тем обязывало Эсава удерживать этот свет со стороны "лица", чтобы внести его в сосуды этого мира. Понятно, что задача поставленная перед ним первородством не сочетается с его природой, и рано или поздно Эсав будет вынужден от первородства отказаться.
Тем не менее, все то время, что Авраам притягивал этот свет со стороны "лица", Эсав был не свободен в своих поступках и вёл себя не соответственно своей природе. По сути, Авраам все это время удерживал Эсава от смерти. Когда же эта сдерживающая сила с уходом Авраама исчезла, Эсав сразу пустился в погоню за удовольствиями этого мира, как указывает на это Талмуд, совершая грех за грехом. Его свет начал от него моментально удаляться, страшная, предсмертная усталость охватила его, и страх смерти вселился в его сердце. Эсав тут же почувствовал, что причиной тому - его свет, и он катится по дороге с односторонним движением навстречу собственной смерти. Поэтому сказал: "вот я иду умирать, зачем мне первородство?".
С этого момента Эсав сам уже страшился этого света и был бы рад отделаться от него и со стороны "лица" и со стороны "ахораим". И так сказано в Зоѓар: "Эсав ненавидел свое первородство изначально и стал бы упрашивать Яакова взять его даже даром" (Берешит, 139а). И поэтому, когда смертельная усталость охватила его, и он почувствовал "устал я; вот я иду умирать" - то это ощущение близкой смерти заставило его задуматься - как можно остаться в живых?
По сути, этот вопрос встает перед каждым, кто пытается удержать свет со стороны "ахораим", используя его ради получения удовольствий, неважно, запрещённых (относящихся к клипат орла), или разрешённых (относящихся к клипат прия). И в первую очередь эта проблема касается нееврейского мира, где нет никакой другой цели, кроме как жить во имя личных удовольствий и достижения всяческих благ. И для решения этой проблемы народы мира изобрели несколько патентов.
Христиане, например, поставили во главу угла две вещи - любовь к Богу и любовь к ближнему. И поскольку основополагающей идеей для них является использовать свет не для доставления удовольствия себе, а для проявления любви к другим, то, несмотря на свою приверженность к свету, они все же могут поддерживать стабильное существование. Эта двойная любовь предоставляет им ощущение обманчивой духовности, которая поднимает их над материальностью и позволяет парить между небом и землей.
Тем самым христианство сотворило себе между небом и землёй промежуточный этаж, местонахождение объекта своего поклонения, обладающего качествами Бога-человека, и там, преисполненные благих чувств и возвышенных мыслей, христиане могут парить без необходимости спускаться к келим и облачать свою духовную любовь в поступках и делах - сосудах этого мира.
По данной причине, христианским священникам, например, запрещается жениться, поскольку это ознаменовало бы соединение с сосудом, и они живут в монастырях с целью отстраниться от реалий жизни. И в соответствии с тремя этажами они и освящают троицу: Бога на небе, женщину на земле и их сына, являющегося связующим звеном между ними. Однако вся эта система призвана скрыть тот факт, что реально не в их силах протянуть Божественный свет вплоть до материальных сосудов, чтобы и те получили благословение свыше, и наполнить светом этот мир.
В обыденной жизни, по их мнению, свет не достигает сосудов и не наполняет их. И поэтому выше их понимания, как мужчина и женщина могут соединиться в чистоте и святости. По их глубокому убеждению, любое совокупление между мужчиной и женщиной - это обязательно грех, когда свет входит в сосуд не со стороны "лица", а со стороны "ахораим".
А поскольку в реалии их жизни свет не соединяется с сосудом, то и богочеловек, который являлся для них связующим звеном между Небом и землей, должен был, в конце концов, отказаться от заповедей.
По этой же причине, каждый, кто свою причастность к иудаизму ограничивает лишь сферой возвышенных эмоций и чувств - на самом деле как будто отрицает Синайское Откровение и делает гигантский шаг назад. Таковым был мир до дарования Торы: Божественный Свет искрился где-то вдали в вышине и давал людям лишь внутреннее чувство, что Бог существует. Конкретных знаний о Боге не имелось. Дарование Торы на горе Синай в корне изменило ситуацию, оно как бы облачило божественный свет в понятия материального мира, создав неразрывную связь света с сосудами этого мира. Божественный свет получил свою конкретизацию, и благодаря этому, например, все существовавшие до того смутные чувства и представления, что такое хорошо и что такое плохо, получили четкие и ясные определения в виде заповедей Торы.
И потому путь того, кто живёт лишь эмоциями и руководствуется исключительно ощущениями своего сердца - не есть путь Торы, и может увести далеко. Талмуд рассказывает (Санѓедрин, 43а): "Иисус-христианин был предан смерти за то, что колдовал, совращал и отталкивал Израиль от служения Богу. И не нашли ему оправдания и повесили его в канун праздника Песах". (Этот отрывок был изъят цензурой и сегодня отсутствует в Талмуде). Далее Талмуд объясняет детали, как с помощью ворожбы и колдовства он совершал свои чудеса и знамения, которыми притягивал к себе сердца простых людей, заставляя их поверить в свои сверхъестественные возможности, и тем самым склонял их в лоно еретичества.
Как например был случай с "Бен-Дама, сыном сестры р.Ишмаэля, которого укусила змея и пришёл Яаков из деревни Сахниа вылечить его, но р.Ишмаэль не допустил этого" (Авода зара, 27б). И Рамбан объясняет причину, так как "шептал тот еретик над ним заговор с именем своего учителя-христианина, и ему запретили, поскольку нельзя лечиться атрибутами идолопоклонства".
А старинная книга "Родословная Иисуса" (др. название "Книга о повешенном"), направленная против христианства, добавляет, что одновременно с колдовством он использовал тайное имя Бога, выкраденное им из Храма. Об источнике его познаний в колдовстве "сказал р.Элиэзер мудрецам: Бен-Стада вывез формулы колдовства из Египта, нацарапав их на своём теле" (Шабат, 104б), и как сказано в уничтоженном цензурой фрагменте: "Бен-Стада - это Христос" (см.Ритва хадаш на Шабат, 104б сноска 35; Тосафот в Хагига, 4б).
Подведем итоги. Отступничество того человека началось с замены служения Богу посредством выполнения точных и конкретных заповедей на работу эмоциональную, основанную на любви и страстном стремлении к слиянию с Творцом. Сама по себе такая установка обязана привести к отказу от педантичного выполнения заповедей и подорвать всю основу Торы. И действительно, последователи христианства в итоге пришли к такому выводу и как сообщает книга "Родословная Иисуса", через 30 лет после смерти своего основателя, христианство официально отказалось от соблюдения заповедей и отделилось от иудаизма.
Отсюда следует, что тот человек являет собой собирательный образ, олицетворяющий полную противоположность Синайскому Откровению, так как вместо того, чтобы реализовать себя в заповедях - его свет убегает от них. И смерть через повешание, которая оторвала его от земли, лишь довела эту тенденцию отрыва света от сосудов до своего логического завершения. И в этом Иисус аналогичен Эсаву, который в своё время почувствовал "вот я иду умирать, зачем мне первородство".
Теперь давайте вспомним, что идея продажи Эсавом первородства, которое противоречило всему его естеству и являлось для него смертельным ядом, родилась в день смерти Авраама. И тогда, находясь на грани между жизнью и смертью, он пришёл к Яакову и сказал: "Дай мне поесть из красного, красного этого, ибо устал я". Смертельная усталость сковала его члены, и единственное, что может спасти ему жизнь - это чечевичная похлебка! Объясним значение этого.
Прежде всего напомним, что Авраам, который собственной мудростью полностью постиг всю Тору без остатка, и задолго до дарования на Синае выполнял её во всех деталях вплоть до постановлений мудрецов (Йома, 28) - тем не менее не смог передать свои знания современникам, и после смерти Авраама его учение было забыто.
В результате, на протяжении жизни Аврааму так и не удалось исполнить своего предназначения - распространить в мире знание Торы. Поэтому, в соответствии с правилом "Добавишь дух им - умрут", объяснённым в начале главы, свет этого предназначения проявился в день кончины Авраама, дабы стать по эстафете жизненным предназначением последующих поколений.
И в тот же самый день Яаков изобрёл способ реализации данной сверхсложной задачи и для этого приготовил похлебку из чечевицы, представляющую для учения Авраама сосуд нового типа. Новизна подхода Яакова в том, чтобы обучать Торе не как некоему единому цельному комплексу с бесчисленными связями между компонентами, тяжелому для понимания, а в форме отдельных разрозненных заповедей, малых, как одно зерно чечевицы.
В таком виде разрозненных зерен чечевицы Тора способна восприняться разумом, и это и была та "похлёбка утешения", которую приготовил Яаков Ицхаку.
Каждое зерно чечевицы - это сосуд для определённой заповеди или закона, и Эсав ухватился за них, как если бы нашёл сокровище, ибо усмотрел в них то лекарство, которое может спасти его от смерти.
И не следует удивляться, каким образом маленькое зернышко растительного происхождения вдруг может стать сосудом для духовных законов Торы. В этом заключается внутренний смысл всех благословений, произносимых на еду, и привлекающих к ней Божественный свет. После превращения пищи в сосуд, содержащий благословляющий свет, человек уже поглощает не просто калории, а духовный сосуд, полный света. И посмотрите справа от текста на фотографии кристаллов воды до (слева) и после (справа) молитвы (из книги Macapy Эмото "Послания воды. Тайные коды кристаллов льда").
Итак, "Яаков дал Эсаву хлеб и чечевичную похлёбку и тот ел", и благодаря этому воспринял малую толику наследия Авраама, которая научила его ценить келим (сосуды). Свет, заключённый в чечевичной похлёбке, позволил Эсаву развить свою систему законов, предназначенную оградить потомков Эсава от использования света орла, выводящего человека за границу разрешенного и толкающего на совершение злодеяний.
Эти законы стали фундаментом Римской империи, которая, согласно Мидрашу (см. Батей Мидрашот в конце Ваишлах и перевод на арамейский Берешит, 36:16) была основана потомками Эсава. Рим прославился своей совершенной юридической системой, позволившей ей привнести закон и порядок в большинство стран древнего мира и стать сверхдержавой. Вплоть до нашего времени римская судебная система является основой юриспруденции многих западных стран. Законы Рима, с одной стороны, предоставляли своим гражданам равенство прав и свобод, а с другой стороны, очертили те рамки поведения, которые не мешают существованию общества. И того, кто нарушает закон, общество исторгает из себя и ограничивает в свободе действий, помещая за решетку под замок.
И потому чечевица, которая привязала Эсава к сосудам, привела в нём к столь сильным изменениям, что дала повод для изменения имени(а имя, как известно, отражает суть человека), как написано: "...дай мне поесть из красного, красного этого, ибо устал я. Поэтому дано ему имя Эдом" (Берешит, 25:29,30).
Имя Эдом стало нарицательным названием Рима, который целиком зиждился на идеях, характерных для сосудов, во всём ставя во главу угла соображения практической пользы. Национальным приоритетом империи был объявлен экономический расцвет, и во имя него Рим посылал свои победоносные армии для захвата и порабощения всё новых и новых стран с целью взимания с них богатых налогов. Так, в течение времени, Рим распространил своё влияние на подавляющее большинство стран древнего мира, обогатившись и укрепившись за их счёт, и в итоге превратился в доминирующую и властвующую над всеми сверхдержаву.
Но после того, как система сосудов достигает свого максимального развития в материальном мире, люди теряют всякий интерес к жизни. Всё достигнуто, все страны порабощены, кругом изобилие и нет ничего, о чём можно было бы мечтать и ради чего стоило бы жить.
Сосуды испытывают острую нехватку света, который привнёс бы в них смысл жизни и ради чего стоило бы жить. Начинается бешеная погоня за светом всеми существующими способами. И самый простой из них - это конечно открытие света, заключенного в самых низменных и животных страстях - еде, сексе, наркотиках и т.д.
Однако любой свет, раскрывающийся через низменные вожделения и страсти, приносит удовлетворение лишь на короткий период, после чего исчезает. Так по прошествии времени, пропадает весь свет, присущий наслаждениям данного типа, и после того, как человек перестает испытывать от них какое бы то ни было удовольствие - он обязан искать для себя новый источник, и для этого опуститься на уровень более низкий, обратившись к страстям ещё более грубым и низменным. Так скатываются держащиеся за свет запрещенных желаний, пока не деградируют и не исчерпают все силы заложенной в них Божественной души.
Таков был путь злодея Бильама, который черпал свою силу и пророческий дар из света, раскрывавшегося ему в качестве мимолётной искры в момент его падения, как сказано: "Речение слышащего слова Божии, познающего мысли Всевышнего, кто видения Всемогущего видит, падает, а глаза его открыты…" (Бемидбар, 24:16). И так скатывался Бильам все ниже и ниже, пока не дошёл до скотоложества с собственной ослицей. К сожалению, это и путь некоторых из деятелей литературы и искусства, принадлежащих к духовной элите, так называемой богеме, которые для поддержания вдохновения и творческого настроя вынуждены постоянно искать новые источники света и впадать во всё более и более тяжелые грехи.
Этот путь прошла и Римская империя, пока император Нерон, который уже не знал, каким ещё способом можно заполучить свет, не поджёг столицу, чтобы насладиться видом пожара. Совсем как Эсав в момент, когда почувствовал "вот я иду умирать, зачем мне первородство?" Однако для себя самого Нерон нашёл выход - он перешёл в иудаизм и его потомком стал рабби Меир (Гитин, 56б). И "Седер ѓа-Дорот" (год 3829) приводит два мнения из книги "Жизни царей": одно утверждает, что Нерон умер, другое - что убежал и его местонахождение неизвестно, епископ же Августин сообщил, что Нерон сменил веру. И что знаменательно, все эти события происходили непосредственно перед разрушением Второго Храма.
Согласно историческим данным, Нерон поджёг Рим летом 64 года по новому исчислению. После Нерона сенат выбрал нового императора Веспасиана, который в то время возглавлял осаду Иерусалима (Мидраш Мишлей,15). И после того, как ему сообщили об его избрании императором, он передал руководство ведением войны своему сыну Титу и поспешил вернуться в Рим. Тит завершил захват и разрушение Храма и города летом 68 года.
Но вопреки Нерону, перешедшему в иудаизм, остальные римляне открыли для себя духовные горизонты в христианстве, которое именно в это время отделилось от иудаизма и, превратившись в общемировую религию, начало распространяться как пламя в стоге сена.
По свидетельству "Родословная Иисуса" отделение христианства от иудаизма произошло в 64 году, через 30 лет после смерти своего основателя. По господствующему ныне мнению в те же 60-е годы были записаны первые, святые для христиан, книги. Один из крупнейших историков древнего Рима Тацит (55 г. - 120 г. э.э.) в своём труде Анналы (XV,44) рассказывает, что Нерон, чтобы избежать справедливого народного гнева, обвинил в поджоге Рима в 64 году, христиан, число которых именно в тот период стало очень быстро увеличиваться. Сначала по приказу Нерона предали смерти по-настоящему верующих христиан, а вслед за тем стали подвергать жестоким пыткам и казням и простых сочувствующих им из народа. Нерон даже предоставил двор своего собственного дома для проведения пыток и казней, чтобы наблюдать и наслаждаться кровавыми зрелищами. Но в народе его необузданная и неоправданная жестокость ради жестокости вызвали лишь сочувствие к ни за что преследуемым христианам, и число стремящихся присоединиться к этой религии росло темпами настоящей эпидемии.
В течение короткого времени христианство распространилось на все страны Эдома и стало официальной религией Рима. Евреям же это слияние качеств Эдома с идеологией христианства за прошедшие 2000 лет принесло неисчислимые беды, и необходимо проследить, за что народу Израиля были посланы такие тяжелые испытания. Ответ станет ясен после углублённого анализа произошедших в тот период событий, потрясших мир иудаизма изнутри.