8. Лаван и Бильам
(Пер. Елены Цинман)
"Кто любит деньги, тот не насытится деньгами" (Коѓэлет, 5:9), и сказано в Мидраше: "Человек покидает этот мир, насытившись наполовину: имеет сто, хочет двести, имеет двести, хочет четыреста, как сказано "Кто любит деньги, тот не насытится деньгами"" (Коѓэлет раба, 1:11).
Когда человек испытывает страсть к чему-либо, он собственно стремится к свету, заключенному в этой вещи. Например, человек покупает новую машину и скрупулёзно выбирает модель, цвет, мысленно представляет себя едущим в этой машине: какое удовольствие он получит, катаясь на ней, как замечательно он будет при этом выглядеть в глазах окружающих, что скажут его друзья. И после покупки он теряет сон, сходит с ума от каждой царапины и волнуется каждый раз, когда посторонние касаются его машины.
И всё это для того, чтобы через два года продать её, мечтая приобрести другую, более современную модель. Давайте подумаем, в чём причина, ведь назначение машины перевозить те 80 кг, которые весит человек, из пункта "А" в пункт "Б", и для этой цели не важны ни модель, ни форма бампера, ни цвет, и не престиж, ради которых человек готов заплатить огромные деньги.
Объяснение заключается в том, что в любом предмете есть составляющие кли (сосуда) и ора (света). То для чего сделана вещь - это собственно составляющая кли-сосуда в данной вещи, а всё остальное "украшательство" в виде формы, цвета и т.д., что притягивает и порождает к себе тягу и страсть - это свет, сопутствующий кли. Например, предназначение машины, служить средством передвижения из одного места в другое - это в ней кли, а цвет и форма подфарников относятся к ору. Или, например, женщина к зиме покупает сапоги - но в следующем сезоне она их уже не наденет, поскольку мода успеет измениться. Предназначение сапог быть теплыми, удобными и непромокаемыми - это их кли, в то время как понятие красоты, диктуемое модой - является ором. Кли к следующему сезону может не измениться, и сапоги останутся удобными и крепкими - но их ор уже больше не манит, поскольку мода поменялась.
Итак, у нас есть две составляющие: свет и сосуд. Свет, "сверкает и ненасытно манит к себе людей" (Теѓелим, 12:9 с объяснением рав Дими в трактате Брахот, 6б и Мецудат Цион). И люди, приобретая, в основном прельщаются ором вещи, тогда как её свойства как кли оттесняются на второй план. Ведь именно видом, дизайном, т.е., фактически ором руководствуются люди, приходя в магазин и выбирая себе среди прочих какой-либо бытовой прибор.
Однако свет быстро ускользает и в руках остаётся только сосуд. Именно это имелось в виду в приведённой выше цитате: "Человек покидает этот мир, насытившись наполовину", ведь вместо пары: света и сосуда, у него остаётся только сосуд. И это вызывает постоянное чувство разочарования в том, что он имеет, и заставляет человека хотеть в два раза больше, как сказано: "имеет сто, хочет двести, имеет двести, хочет четыреста".
Этот свет, к которому тянется сердце человека, парящий над сосудом, но постоянно ускользающий из рук - это свет Лавана-арамейца, свет-обман, свет-фикция (арамеец при перестановке букв означает обманщик). Все нуждаются в Лаване, стремятся к нему, по сути, благодаря нему практически весь мир чувствует вкус жизни, но он выше всех, витает над материей как недосягаемая мечта или сладкий сон, который никогда не сбудется. И поскольку он выше материи, Лаван жил в отчаянной бедности, пока к нему не пришёл Яаков.
Ведь, как было показано в предыдущей главе, потомки Авраама - прямая противоположность Лавану, поскольку они отрицают погоню за светом и держатся за сосуды-келим. В итоге даже Ривка, сестра Лавана, рождённая быть сосудом его свету, и все четыре дочери, жены Яакова, разочаровываются в его философии жизни и сбегают от него, чтобы присоединиться к потомкам Авраама, т.к. видят, что будущее за ними.
Но и у Лавана есть последователи, и борьба между этими двумя подходами еще до сих пор не завершена. Зоѓар (Берешит 166б) объясняет: "Имя Лавана-арамейца было известно во всём мире, не было человека, которому удалось бы спастись от него, ведь он был величайшим из колдунов и наибольшим из кудесников, отцом Беора, и дедом Бильама, как написано "Бильам - сын Беора-кудесника" (Иеѓошуа,13). Лаван был гением колдовства и ворожбы, но он не смог противостоять Яакову, хоть и пытался погубить его всеми возможными способами, как написано "Арамеец губит отца моего" (Дварим, 26). Сказал рабби Аба: Весь мир знал, что Лаван великий колдун и кудесник, всякий, кого он хотел погубить колдовством, не мог спастись от него, и всему что знал Бильам - он научился у Лавана. А о Бильаме написано: "кого благословишь ты, тот благословен, а кого проклянёшь, тот проклят" (Бамидбар, 22:6), так что весь мир трепетал перед Лаваном и его колдовством".
И подобно тому, как Лаван не смог одолеть Яакова, так и Бильам не смог проклясть Израиль, и его проклятия обратились в благословения. Сейчас мы сможем понять причину этой "неудачи". Начнём с Зоѓара, а затем объясним понятие "сглаза" как это сделал мой рав-хеврута.
Зоѓар Берешит 68б: "Сказано о Бильаме "вот речения мужа, косящего оком" (Бемидбар, 24:3), ибо был у него дурной глаз, всюду, куда бы он не смотрел, устремлялся дух разрушения, и потому хотел он поднять глаза на стан Израиля, чтобы наложить проклятие на то место, куда он посмотрит. И когда сказано "и поднял Бильам глаза свои" означает, что один глаз скосил наверх, а другой вниз, чтобы посмотреть на Израиль дурным глазом, и не смог дурной глаз властвовать над ними".
Человек всегда связывает себя с тем, что близко его душе и с тем, что он больше всего ценит и уважает. Известно, например, что "человек страшится за своё имущество" (Шабат, 107), и побежит спасать его от рук воров без реальной оценки того, насколько это опасно для него самого (Шита Мекубецет Ктубот, 34б). Другими словами, человек настолько привязан к своему имуществу, что буквально отождествляет себя с ним, и для него спасение имущества всё равно, что спасение собственной души. И поскольку имущество превратилось в часть его самого, то любой покушающийся на имущество, как будто забирает саму душу человека. Возвращаясь к предыдущему примеру, когда человек сливается душой с красой и блеском своей новенькой машины, то любая царапина на ней, наносящая ущерб её ору, как будто забирает у человека часть его души - и он реально ощущает, будто царапина - его личная рана.
Наши мудрецы нашли этому явлению краткую формулировку: "Так говорил Ѓилель: "Злоупотребляющий венцом Торы исчезнет с лица земли". Отсюда следует, что всякий, использующий слова Торы для личных целей, исторгается из этого мира" (Авот, 4:5).
Как известно, "заповеди не для удовольствия даны" (Ирувин, 31а), и любой, чья душа прилеплена к преходящему свету, к той эфемерной красоте, что парит над сосудом и уподоблена здесь венцу над Торой, он отрывается от сосудов и неизбежно разделяет судьбу ора. То есть оставляет этот мир - мир сосудов в момент, когда от них уходит ор. Можно привести наглядный пример человека, плывущего на лодке по течению реки, и вдруг схватившегося за ветку дерева висящую над водой. Лодка жизни ускользнет из-под него, и он окажется подвешенным в воздухе.
Так происходит, когда связывают свою душу и идентифицируют себя со светом, парящим над сосудом. В соответствии с этим законом действовал злодей Бильам, и так действуют все пользующиеся "сглазом", и говорящие "Как хороши шатры твои, Яаков" (Бемидбар, 24:5). То есть, направляют дурной глаз на тот успех, которого человек достиг - на его большой дом, престижную машину, красавицу жену, удачливых детей. И если человек сливается со светом, гордится всем, что у него есть, то он потеряет всё и себя в придачу. "Сглаз" умеет вредить ору и устранять его из мира.
Но если из своего дома он сделал "дом собрания для мудрецов", машина для него - средство передвижения, позволяющая заодно подвозить и других, ждущих на обочине дороги; в жене он ценит её добрые душевные качества, а в детях - их порядочность, богобоязненность и изучение Торы. Т.е. главным для него являются заповеди и добрые дела, исполняемые не для личной выгоды и удовольствия, тогда никакой "сглаз" не будет над ним властен. Дурной глаз может повлиять только на свет, удалив его, но никакой "сглаз" не может повлиять на сосуды.
Поэтому-то нет силы у Лавана и Бильама навредить потомкам Авраама, держащимся за сосуды. А теперь попробуем понять, как это проклятия превращаются в благословения, и для этого вернёмся к Аврааму.
