19. Закон левиратного брака и ясновидение с помощью терафим
А. Левиратный брак и отказ от него
Значительная часть обсуждаемых в этом разделе идей принадлежит моему раву-хевруте, и мы начнем разбор темы со спора между Раши и Рифом.
1. Что предпочтительнее: левиратный брак или отказ от него.
В Ѓалахическом труде ѓа-Тур, на основе которого был составлен Шулхан арух, говорится: "Рав Альфас [Риф] постановил, что исполнить заповедь левиратного брака (йебума) предпочтительнее, чем заповедь отказа от него (халицу); и так написал и Рамбам. А Раши написал, что предпочтительнее исполнить заповедь отказа (халицу), и, тем не менее, если оба [и брат умершего, и его вдова] перед нами, и хотят выполнить йебум, то слушаемся их, и не опасаемся, вдруг их намерения иные, чем исполнить заповедь. Рабейну Там [один из авторов Тосафот, внук Раши] однако написал, что заповедь отказа (халица) предпочтительнее, и даже, если оба хотят исполнить йебум - не слушаемся их, но лишь тогда, когда известно, что их побуждения исполнить заповедь" (Ѓа-Тур Эвен ѓа-Эзер, 165).
О решающей роли намерений при исполнении заповеди левиратного брака (йебума) пишет и Зоѓар, и объясняет: "Человек, на которого возложено сделать йебум и отстроить здание [своего умершего брата], должен настроить свое сердце и желание на того умершего. Отсюда, если человек приходит на ту женщину [вдову умершего брата] из-за ее красоты и вожделенности, то здание не отстраивается, ибо свое желание и сердце он не настроил на умершего" (Зоѓар Бемидбар, 177а).
Теперь приведем первоисточник в Торе, и приступим к объяснению.
"Если братья будут жить вместе, и умрет один из них, а сына нет у него, то да не выйдет жена умершего за человека чужого, вне семьи. Брат ее мужа придет на нее и возьмет себе в жены, совершив йебум. И будет, первенец, которого родит, восстанет по имени его умершего брата, и не изгладится его имя в Израиле. Но если не захочет муж сей взять невестку свою, то пусть взойдет невестка его к воротам, к старейшинам, и скажет: "Отказывается брат мужа моего восстановить имя своего умершего брата в Израиле, не желает сделать йебум". И призовут его старейшины города его, и переговорят с ним; но если он с упорством скажет: "Не хочу взять ее", то пусть подойдет к нему невестка его пред глазами старейшин и снимет его ботинок с его ноги, и плюнет перед ним, и возгласит: "Так поступают с человеком, который не хочет восстановить дом брата своего". И назовется его имя в Израиле "дом разувшего ботинок"" (Дварим, 25:5-10).
Итак, когда случается несчастье, и муж умирает не оставив после себя потомство, Тора извещает, что хотя его ор (свет) ушел - память о нем в жене все еще жива, и с привлечением посторонней помощи можно вернуть его и придать новое материальное тело. Его живой брат по отцу, тесным образом связанный с душой умершего, может притянуть его душу обратно по тем же законам, как ор (свет) прии притягивается в кли (сосуд). А для этого (см. гл. 9) все участвующие в йебуме должны сконцентрироваться исключительно на выполнении заповеди, направив на нее свои помыслы, без всякого намерения извлечь удовольствие для себя.
И поэтому мудрецы столь опасались, и рабейну Там больше всех, вдруг их намерение не будет чисто на выполнение заповеди, и тогда их ждет страшная расплата - они и душу умершего не вернут, и есть шанс, что навлекут на себя кару отсечения от народа за прелюбодеяние с женой брата, которое запрещено как при жизни брата, так и после его смерти - с единственным исключением на заповедь йебума. [Подобное опасение было высказано еще Аба Шаулем в Талмуде Йевамот, 39б].
И вот, как мы уже объясняли выше в гл. 13, характерным свойством Египта было то, что в нем ор (свет) постоянно обновлялся, старый без всяких сантиментов заменялся новым, и жизнь текла, как о том написано: "Нет памяти о прежних (поколениях), и о последующих, которые будут, не останется памяти у тех, что будут после" (Коѓелет, 1:11).
Иными словами, чье время прошло уже вновь не вернется. Но на живущих там евреев законы среды обитания не распространяются. Заповеди и добрые дела, которые они исполняют в этом мире, после себя оставляют следы благодарности и воспоминаний, а это сосуды, что наверняка вновь привлекут к себе ушедший свет. Действие данного закона было продемонстрировано в третьем разделе главы 11 на примере Авраама, пришедшего в погребальной речи "помянуть" заслуги Сары; но раз свет возвращается в сосуды заслуг, казалось бы нет особой нужды стараться вернуть его посредством йебума? Хотя, с другой стороны, вдруг у умершего было мало заслуг, и если не позволить йебум, может статься, что его ор (свет) уйдет и не вернется вовсе?
Заметьте, что последнее опасение возникает лишь для евреев живущих среди потомков Ишмаэля, к которым как наследство от их прапрабабушки египтянки Агарь приходит вечно обновляющийся свет Египта, и то, что отжило свое - больше не вернется. И возможно исходя из этого, такие Ѓалахические авторитеты, как Рамбам и Риф, жившие в Египте и Марокко, постановили, что предпочтительнее исполнить заповедь йебума, а не отказаться от нее.
Это справедливо для сефардских общин, но для ашкеназских вырисовывается совершенно иная картина. Эдомское изгнание отличается от изгнания в странах потомков Ишмаэля тем, что оно как покрытие преграждает доступ света к сосудам. Новый свет пробивается с трудом, но зато идеи и концепции, что уже проникли в сознание общества - будут крутиться в царстве Эдома, проверяться и перепроверяться, пока не очистятся от плевел, и не выявится скрытая в них истина [или же будут отброшены за несостоятельностью]. И таков, в частности, путь науки - со всех сторон исследовать каждую гипотезу на предмет ее истинности, и знание, которое откроется, будет светом, добытым из сосудов. И не случайно, развитие науки - в основном прерогатива стран Запада.
Так же и в Торе: проживавшие в странах потомков Ишмаэля, такие гиганты, как Риф, Рош со своим сыном, написавшим Ѓалахический труд ѓа-Тур, Рамбам и наш учитель, рав Йосеф Каро, составивший Шулхан арух, спустили свет Торы и одели в сосуды ѓалахи (параграфов законов). Но дальнейшее развитие Торы в значительной мере перешло уже в руки ашкеназских мудрецов: именно они в изучении стали широко использовать метод пилпуля,- для выявления истины, сталкивающий между собой суждения из самых разных областей Талмуда. И с помощью этого метода, как и метода науки, специфически подходящего для изучения сосудов, создалась совершенная и разветвленная система законов ѓалахи сегодняшнего дня.
А правило, гласящее, что ор (свет) в царстве Эдома продолжает циркулировать вплоть до полного очищения от лживых примесей, находит себе выражение в перевоплощении душ. В Эдомском изгнании они возвращаются в мир вновь и вновь, пока не завершат свое исправление. А значит, для находящихся под "крышей" Эдома нет никаких причин волноваться, что вдруг ор (свет) его умершего брата уйдет и исчезнет навеки - он наверняка снова вернется, воплотившись в одного из родных или членов семьи. И вследствие этого, обычай ашкеназских общин - давать новорожденному имя одного из умерших родственников.
А при данных обстоятельствах, сомнение в чистоте намерений желающих сделать йебум, и кроющаяся там опасность, перевешивают возможную пользу от йебума - и потому Раши и рабейну Там постановляют, что предпочтительнее делать халицу (процедуру отказа от йебума).
2. Давание имен новорожденным.
Ненадолго остановимся на проблемах, связанных с даванием детям имен, и при этом будем опираться на источники, приведенные р. Реувен Маргалиотом в его комментарии к §460 Сефер хасидим и в 14 главе его книги "Исследование имен и прозвищ в Талмуде".
Априорно правильно давать имя ребенку по связанному с его рождением событию, как, например, Ицхак был назван по имени смеха (цхока) своих родителей. И причина тому, что ор (свет) проникший в мир и вызвавший к жизни некое событие - он же становится душой для зарождающегося в тот момент ребенка. В связи с этим, например, "при приезде Александра Великого [Александра Македонского] в Израиль и его аудиенции у Первосвященника, в знак уважения к нему называли всех родившихся в том году его именем" (Иосиф Флавий "О древности еврейского народа. Против Апиона", гл.2 и Раавед "Сефер каббала").
И в подтверждение наших рассуждений пишет Мидраш: "Рабби Йосей говорит: древние, в силу того, что осознавали их происхождение, давали имена по имени события. Мы же, которые не осознаем свое происхождение, называем по имени наших отцов. Рашбаг говорит: древние, в силу того, что пользовались Духом святости, называли по имени события. Мы же, которые не пользуемся Духом святости, называем по имени наших отцов" (Берешит раба, 37).
Но когда начали давать имена по имени отцов - сефардские и ашкеназские общины разошлись в своих обычаях. Один из видных ашкеназских мудрецов, рабейну Йеѓуда ѓа-Хасид, внук рабейну Калонимуса и один из авторов Тосафот, пишет в Сефер хасидим, §460: "Когда иноверцы называют своих сыновей по имени отцов - нет в этом ничего [страшного]. Но евреи остерегаются этого, и имеются места, где не называют по именам живущих, а только после их смерти".
И таково же мнение Раши, который написал в своем комментарии к Торе (Берешит, 38:8): "И восстановит семя - сын назовется по имени умершего".
Однако у сефардских общин до сегодняшнего дня принято, еще при жизни родителей и других почитаемых членов семьи, как дань уважения, давать детям их имена. Например, рассказывается, что "дочь рабейну Йона из Толедо была беременна, и когда родила мальчика - ему следовало бы дать имя Моше, по имени его отца Рамбана [р.Моше бен Нахмана]. Но сказал Рамбан: несмотря на то, что надо назвать его моим именем, я хочу, чтобы назывался Йона" (Тшувот ѓа-Рашбаш, 291).
А причина разницы в обычаях на первый взгляд ясна. Евреи сефардских общин получают свою жизненную силу от живительного света, текущего прямо из источника, который никак не ограничен в числе душ, что ему нужно оживлять. В противоположность этому, свет, дающий жизненную силу евреям ашкеназам, весьма ограничен в своей мощи, поскольку находится под не пропускающей свет Эдомской "крышей". И там между ор (светом) и кли (сосудом) существует соответствие один к одному, в связи с чем и постановил рабейну Гершом, светоч Изгнания, что "не возьмет себе человек жену в дополнение к существующей".
Поэтому, в силу ограниченности света, у нет возможности давать жизнь двум душам в одночасье, и тот, кто дает сыну имя своего живущего отца - как будто, не дай Бог, хоронит одного из них.
И конечно же, по всем мнениям, ребенка надо называть по имени человека достойного и порядочного, ведь вместе с именем ребенок частично перенимает и его характер и судьбу, о чем Тора намекает в заповеди йебума: "И будет, первенец, которого родит, восстанет по имени его умершего брата", т.е. имя будет определять его сущность.
3. Халица (отказ от йебума).
Если живущий брат не заинтересован в йебуме со вдовой своего умершим бездетным брата - ему требуется выполнить процедуру халицы (отказа от йебума): "Пусть подойдет к нему невестка его пред глазами старейшин и снимет его ботинок с его ноги, и плюнет перед ним, и возгласит: "Так поступают с человеком, который не хочет восстановить дом брата своего". И назовется его имя в Израиле "дом разувшего ботинок"".
В чем же смысл халицы?
Будучи живым, умерший брат давал ор (свет) своей жене, как будто она кли (сосуд), стоящий под правой линией. И хотя в реальности после смерти его свет ушел - память о нем, обо всех его привычках, о том, как говорил, как смеялся, и т.д., продолжает жить в его жене, и ставят ее перед развилкой дорог. При йебуме восстановление имени умершего осуществится явным способом, когда на нее придет его брат - и тогда она вновь станет кли (сосудом) под правой линией, т.е. мужней женой.
Выбрав же халицу, брат полностью снимает с себя всякую ответственность за восстановление имени умершего, и выполнение данной задачи целиком переходит в руки вдовы. Отныне она предоставленный сам себе кли (сосуд) в левой линии, и на нее возложено восстановить имя умершего на основе тех воспоминаний, которые продолжают в ней жить. Воспоминания играют роль сосудов, готовых притянуть к себе свет умершего по той же схеме, что и возвращающие свет поминальные речи (см. гл. 11, раздел 3).
И теперь становится понятным, почему во время халицы с ноги снимают ботинок - ведь ботинок, надетый на ногу, символизирует собой кли (сосуд), стоящий в самом низу правой линии, под ногой человека. Тогда как ботинок, стоящий отдельно - это уже кли (сосуд), относящейся к левой стороне. И поэтому при снятии ботинка с ноги во время халицы, как будто открепляют кли (сосуд) от правой линии, и перемещают его в линию левую. В связи с этим, строго по закону надо снимать ботинок с правой ноги, и он не просто одет на ногу, а привязан к ней ремешками, которые в процессе халицы необходимо распустить (см. Йевамот, 104а и Рамбам, Йебум и халица, 4:6).
Таким образом, после халицы свет брата, снявшего ботинок, остается без кли (сосуда) под собой, и отныне он и его домочадцы будут пребывать лишь в свете, без связи с материальным миром - "и назовется его имя в Израиле "дом разувшего ботинок"".
Примером такого бытия служит Храм. От его света запрещено извлекать любую пользу, "и всякий, получивший пользу на пруту [самую мелкую монету] от посвященного Богу [в Храм] - святотатец" (Рамбам, Меила, 1:1).
Иными словами, свет Храма обязан оставаться оголенным, без спуска и одевания в материальные сосуды этого мира. Поэтому все поднимающиеся на Храмовую гору обязаны снимать ботинки и ходить там босиком (Йевамот, 6б). И об этом было сказано Моше: "Сними свои ботинки со своих ног, потому что место, на котором ты стоишь - это святая земля" (Шмот, 3:5).
А согласно тому, что ботинок символизирует также жену, являющейся кли (сосудом) для мужа, то приказ Моше снять ботинки Зоѓар трактует, как наказ отделиться от жены: ""Сними свои ботинки со своих ног", при чем здесь ботинок? Нет, говорится про приказ ему отделиться от жены, и соединиться с другой женой, но ком сияние высшей Святости, и кто она - Шехина [являющаяся воплощением Всевышнего в мире]" (Зоѓар Бемидбар, 180а). [Намерение Зоѓара сказать, что согласно приказу, отныне Моше должен отрешиться от личной жизни и стать Государственным мужем, к которому уже не относятся мелкие частные интересы обычных людей, целиком посвятив себя служению Богу и народу.]
Все вышесказанное было лишь предисловием к разъяснению заповедей йебума и халицы, которое преследовало цель дать общее представление о заложенных там идеях. Зато теперь мы приступаем к основанному на высказываниях наших мудрецов, подробному объяснению деталей.
4. Точное объяснение происходящего при йебуме и халице.
Начнем с превосходства йебума над халицей в части возвращения души (нефеш), духа (руах) и души (нешама) умершего к новой жизни. Тикуней Зоѓар пишет:
"Встал старец и сказал: Рабби, рабби! Каким образом изложить мне тайну йебума и халицы, которым слышал я точное объяснение? Сказал ему: то, что слышал, расскажи. Сказал: да, посредством йебума неприкаянная душа находит для себя пристанище. Как написано (Псалмы, 84) "также и птица нашла дом" - это душа (нефеш) перевоплотилась первой; "и воробей себе гнездо" - это дух (руах) перевоплотился вторым; "в котором разместил своих птенцов" - это душа (нешама) перевоплотилась третьей, и из нее выходят птенцы, т.е. сыновья. Но при посредстве йебума все три спускаются одновременно, как написано (Йов, 34) "Если вложит в него его сердце, дух (руах) и душу (нешама)"" (Тикуней Зоѓар, тикун 26, 72а).
Согласно сказанному здесь, после халицы (т.е. при отказе от йебума) душа (нефеш), дух (руах) и душа (нешама) умершего отделяются друг от друга, и получают свои дальнейшие перевоплощения в новых телах каждая по отдельности, а не как единая связка. А при йебуме, напротив, они спускаются все вместе дать жизнь ребенку рожденному в йебуме.
Таким образом, при йебуме человек как бы рождается заново, со всеми компонентами души, которые были у умершего, чтобы попытаться со второй попытки пройти через все испытания жизни. Однако имеются и отличия, про ребенка, рожденного в результате йебума, Зоѓар пишет: "Человек, женившийся на своей суженой, на своей второй половине, и умерший бездетным - придет его брат, сделает йебум его жене, и родит ему от нее сына. Этот сын - он умерший, чья душа вернулась в мир, но у него уже будет не суженая, а мама" (Зоѓар Берешит, 91б).
Иными словами, умершему, родившемуся заново - его жена становится мамой. И если она была его суженой и второй половиной - то вновь родившийся уже не сможет найти себе суженую [но найдет себе другую женщину под стать. Совсем не всегда люди находят и женятся на своих суженых, и все равно живут счастливо].
Про другую особенность перевоплощенного в йебуме рассказывается в Саба де-Мишпатим (Зоѓар Шмот, 105б): "После этого, при перевоплощении, спускается оттуда отдается в "мир женщин", он не пожелал реализоваться в "мире мужском" - спускается и получает реализацию в "женском"".
И Аризаль в конце Сефер ѓа-Гилгулим уточняет, что у перевоплотившегося в йебуме, душа (нешама) и дух (руах) будут из "мира женщин". Т.е., если при жизни у человека не вышло должным образом реализовать свои доминантные мужские качества, и произвести на свет детей - то после йебума у него уже не будет доминантных черт в характере, он родится со смиренным и склонным к подчинению характером женщин. [И это для него наилучший вариант. С одной стороны его душа спустится в мир в полном составе, и он как бы родится заново. А с другой стороны, именно избыток света его мужского характера бросал его по жизни, заставлял делать глупости, и не дал родить детей. Родившись с ним снова - он повторит предыдущую жизнь! Поэтому для него же лучше, перевоплотившись, родиться со смиренным характером, и даже быть "под каблуком" у жены - хотя она и станет им руководить, но зато не даст повторить предыдущую жизнь.]
Но, невзирая на все минусы йебума - положение умершего после халицы несравненно хуже. Его душе предстоит скитаться, пока не найдется освободитель, готовый вернуть ее к жизни в этом мире, как написано в Зоѓаре: "Эта заповедь халицы означает вытягивание [халица - букв. стаскивание, вытягивание] духа (руах) из того тела, что должно было себя вести как брат, и она распускает тот узел братской привязанности к брату. И тот дух (руах) идет скитаться, пока не найдется освободитель, о ком написано (Ваикра, 25:49) "или дядя его, или племянник его освободит, или из кровной родни, из семьи его освободит его"" (Зоѓар Дварим, Рэйа Меѓемна, 281а). [В Торе на первом месте в списке стоят братья: "один из братьев его освободит", но в случае халицы они все отказали ему в помощи.]
Как сообщает Зоѓар, изначально дух (руах) умершего прикреплен к брату узлом братской привязанности - а халица распускает этот узел, после чего дух (руах) идет скитаться в одиночестве. И не только дух (руах), но и вся триада: душа (нешама), дух (руах) и душа (нефеш), ибо так мы находим в Тикуней Зоѓар (тикун 26, 72а): "Халица освобождает душу (нешама), и дух (руах), и душу (нефеш), которые были привязаны тремя узлами Змея, и тайна этого в стихе: "Душа наша, как птица, спасшаяся от силка птицеловов,- разломан силок, и мы высвободились" (Псалмы, 124)".
И помимо всего прочего, Рамо из Пано усмотрел в этом причину для обычая привязывать ботинок к ноге брата тремя узлами, с тем, чтобы развязать их во время халицы. И в этой связи он пишет (Эм коль хай, ч. 3, 15): "И она стаскивает [ботинок] и развязывает узел, поскольку он не входит в число освободителей. И с презрением бросает [ботинок] на землю со всей силой, продемонстрировать разрыв ее связи [с умершим] и уверенность, что спасение для его души придет из другого источника. И причина снятия ботинка с развязыванием трех узлов: один для него, один для нее, и один для души умершего. А в Тикуней Зоѓар [развязывание трех узлов] толковали про душу (нефеш), дух (руах) и душу (нешама), зачитав про них: "разломан силок, и мы высвободились"".
Для выяснения же буквы закона вдобавок приведем Шулхан арух (Эвен ѓа-Эзер, 169:43): "Свяжет два ремешка на голени ноги спереди двумя крепкими узлами один на другом, и сверху них бантик".
Теперь пришла пора заняться ботинком, занимающим центральное место во всей процедуре халицы. В Талмуде говорится: "Стащила [ботинок], но не плюнула и не зачитала [текстовую формулу халицы] - халица сделана. Плюнула, но не стащила и не зачитала - халица негодная. Зачитала, но не стащила и не плюнула - халицы как будто не было вовсе" (Йевамот, 105а).
Итак, определяющим для халицы является снимание ботинка, а не плевание или проговаривание текстов. А согласно тому, что мы объясняли выше, ботинок символизирует всю совокупность контактов человека с окружающим миром, включая его семью, родных, коллег по работе и друзей. Эта совокупность контактов, по сути, представитель человека в мире, и называется "ботинком", поскольку ботинок и выполняет функции прослойки, пролегающей между человеком и материальным миром. И так как все объекты для приложения влияния человека вовне, по определению, включены в "ботинок" - то этот "ботинок" в чем-то идентичен его жене, являющейся самым близким объектом его влияния, и тем, кому он передает информацию о всех прочих своих контактах с миром, рассказывая все, что произошло с ним за день. Поэтому о жене написано, что "женщина окружит мужчину" (Иремия, 31); а приказ Моше снять ботинки, Зоѓар трактует, как приказ отделиться от жены.
В принципе все наши умозаключения содержатся в Зоѓаре, обратите внимание на его слова:
"Иди, смотри. "И сказал ему: не приближайся сюда, сними свои ботинки со своих ног…". Но при чем здесь ботинок? Нет, сказал ему про жену, отделиться от нее. И поэтому, все, что умерший даст человеку во сне - к добру; а если возьмет предмет из дома, например, ботинок - это плохо. Почему? Потому что уводит его ноги, т.е. существование человека, из этого мира и вводит в мир иной, в котором находится умерший. И если тот освободитель не желает дать существование его брату в этом мире, требуется привязать один ботинок к его ноге, а та женщина развяжет его и возьмет этот ботинок к себе. Почему ботинок? Из-за того, что ботинок [символизирует] существование умершего в этом мире, и дается на ногу его живого брата, а женщина принимает этот ботинок, показать, что этот умерший - он среди живых" (Зоѓар Бемидбар, 180а).
Итак, главное в халице - это снять ботинок. А главное в ботинке? - это пятка.
И так пишет Мишна Йевамот, 101а, и принято в качестве ѓалахи: "[Халица] ботинком с пяткой - годна; ботинком без пятки - не годна". Более того, в некотором смысле, халица завершается уже при снятии с ноги большей части пятки, как "сказал рав Йеѓуда, сказал Рав: разрешение вдове выйти замуж за любого - при снятии большей части пятки" (Йевамот, 102а). И этот закон установил Рамбам в качестве ѓалахи (Йебум и халица, 4:6): "После того, как снимет большую часть пятки, разрешена вдова в жены любому". А еще написал там (Йебум и халица, 4:17): "Разуваемый должен опереть свою пятку о землю".
И теперь наша очередная задача: понять тайный смысл пятки.
Эта тайна раскрывается в Зоѓаре, и мы приведем отрывки из двух мест:
"И еще, почему требуется халица ботинком женщины? Из-за того, что тот, кто умер бездетным - он привязан к ноге брата, и тайна этого в стихе: "Он [Человек] размозжит тебе голову, а ты [Змей] будешь кусать его в пятку" (Берешит, 3:15). А чтобы не умертвил его Змей, который обвил его пятку - надо стащить с него ботинок женщины, и этот Змей от него отстанет" (Тикуней Зоѓар, тикун 26, 72а).
Отсюда следует, что помимо всего прочего, халица предназначена спасти живого брата от смертельной угрозы. А в другом месте Зоѓар расширяет понятие "пятка", включив в него весь народ Израиля, пребывающий в Изгнании:
"А Израиль, о котором сказано: "И смешались с народами, и обучились их поступкам" (Псалмы, 106:35). И пока не будут затоптаны их ногами в Изгнании, не очистятся от них. По их поводу сказал Давид: "Почему увижу я плохие дни? Грех мои пятки окружает" (Псалмы, 49:6). Про них сказал Шломо: "Пойди себе по пятам скота" (Песнь песней, 1:8). И так сказано про первого Змея, соблазнившего Хаву: "Он [Человек] размозжит тебе голову, а ты [Змей] будешь кусать его в пятку"" (Зоѓар Шмот, 120б).
Прежде, чем приступить к объяснению, процитируем еще один отрывок, на этот раз из Зоѓар Хадаш (Берешит, Мидраш ѓа-Неэлам, 19б): "И этот Змей не убивает человека, кроме как в пятку, когда совершает греховные деяния, и толчет их пятками, о коих сказано: "Грех мои пятки окружает"".
Но с другой стороны, какими же чудесными свойствами обладала пятка до греха! Так, что о ней сказано: "Пятка Адама затмевала диск солнца" (Зоѓар Берешит, 266б).
Теперь можно подвести итоги.
Нет разницы, чья это пятка: будь то пятка Адама после изгнания из Ган Эден, или же пятка брата, которому выпало делать халицу. Речь может идти и об Израиле, подпадающем в изгнаниях под пяту народов - в любой ситуации, в пятке заложен грех, из-за которого и произошло падение. Другими словами, когда теряют существующий уровень духовности, жизни, и т.д., и падают вниз - то грех, приведший к падению, каким-то образом концентрируется в пятке обитателей нижнего этажа. И туда у Змея есть сила ужалить, как написано: "А ты будешь кусать его в пятку".
И тогда становится понятна важность пятки в ботинке халицы: ведь умерший завершил свой жизненный путь неблагополучно и неестественно - он не оставил после себя потомство, сыновей и дочерей. По всей видимости, был в нем какой-то недостаток, помешавший ему построить образцовую семью. Этот недостаток потом сосредоточится в пятке - и халица ботинком без пятки просто не выполнит своей задачи: живой брат не избавится от греха, таящегося в пятке, и от угрозы укуса туда Змея. Нужно, чтобы грех из его пятки перешел в пятку ботинка, и был бы устранен во время халицы.
Затронутая тема переносит нас в другую область, а именно, к законам выхода людей из под контроля и их падения вниз, которыми мы занимались в гл. 17 п.1. И как там выяснилось, в результате падения на ступень ниже, свет несущий предназначение расщепляется на три, и вместо одного встают трое, 3 пастыря, задача которых выправить порчу и вернуть все на предыдущему уровню.
В нашем случае, сам факт, что человек на протяжении всех лет жизни так и не смог родить потомство, доказывает, что испытания, которые ставила перед ним жизнь, были для него чересчур тяжелы. Автоматически он должен спуститься со своего нынешнего уровня, который не для него, на более низкую ступень.
А там, в качестве его замены, встает живой брат, которому надлежит сделать йебум и восстановить имя умершего на прежнем месте. Другими словами, брат совершающий йебум - он как бы замена умершего брата, занимающее его место на нижней ступеньке. В точности так описывается статус того, кто делает йебум в трудах Аризаля, и его слова понятны даже без вхождения в детали, которые получат свое разъяснение далее по ходу книги.
"Это говорит про тайну йебума. Мататрон называется исполняющим йебум, когда ор (свет) Зеир Анпина уходит наверх во время Изгнания. Тогда нет совокупления, притягивающего души вниз, и Мататрон, совершающий йебум, должен встать вместо него [Зеир Анпина], поскольку он дубликат царя. Он вторичен, но называются "братья"" (Аризаль, Сефер ѓа-Ликутим, Везот ѓа-браха, 8).
И также по поводу подъема, происходящего в субботу, Аризаль пишет (Шаар ѓа-Каванот, комм. на вечерний субботний кидуш, 1): "И то, что говорим в субботу в благословении после еды "возжелай и высвободи нас (букв. сделай нам халицу)", его смысл в том, что будние дни - они в Мататроне, зовущийся в Зоѓаре "разувшим ботинок", ибо ботинок соотносится с ним. И мы просим в субботу: высвободи нас из-под [власти] этого ботинка, т.е. Мататрона, правящего в будни, и подними наверх [к Творцу,] который в седьмой день поднимается и восседает на Свой трон Славы".
Итак, брат делающий йебум, по сути, является подменой умершего брата на более низкой ступени, и потому жена умершего - это его жена [и он должен просто исполнить с ней свой супружеский долг, не совершая никаких формальных процедур вступающих в брак, а брачный договор умершего переходит на него автоматически]. Однако в силу своего местоположения и функции, делающий йебум брат, по отношению к вдове играет роль одного из трех пастырей - и его задача восстановить имя умершего на своем месте.
Когда же задача восстановить имя умершего выше его сил, и он освобождает себя от нее посредством халицы - то не он один, а как бы все три пастыря расписываются в своем бессилии [ведь он не может взять на себя роль ни одного из них],- и всех трех надлежит прозвать "дом разувшего ботинок". И так "сказал рабби Йеѓуда: однажды мы сидели [в зале суда] перед рабби Тарфоном, и пришла вдова совершить халицу. Сказал нам, отвечайте все: разувший ботинок, разувший ботинок, разувший ботинок" (Йевамот, 106б). Мало того, по понятным нам теперь причинам, тройное повторение введено в закон, и Шулхан арух (Эвен ѓа-Эзер, 169:55) постановляет: "И все стоящие там повторяют и говорят "разувший ботинок" 3 раза".
Согласно букве закона, ботинок халицы одевают на правую ногу (Йевамот, 104а), и ѓа-Тур (Эвен ѓа-Эзер, 169) пишет, "чтобы он был сделан по форме правой ноги, и его бы надевали на правую ногу". Причем это правило видимо чрезвычайно важно, если учесть, как сложно было Ѓалахическим авторитетам решать проблему левши на ногу. Их мнения разделились, и ѓа-Тур приводит в частности решение Мордехая, что в силу сомнения "делают халицу двумя: правым ботинком на правой ноге, и левым ботинком на левой". Но имеется и прямо противоположное мнение, приведенное там в Бейт Йосеф от имени Раши и Рамбана: "Поскольку у левши нет "право", то левше невозможно сделать халицу". Ввиду столь крайнего разброса во мнениях, надо разобраться из-за чего возникла проблема, хотя на деле мы уже все объяснили выше.
Как было сказано, ботинок символизирует реализацию и существование человека в этом мире, и поэтому снятие ботинка эквивалентно его уходу от активной жизни. Но одновременно с этим, сам его выбор сделать халицу, а не йебум, доказывает, что роль руководителя и пастыря, своей энергией могущего вытащить брата из ямы, увы, не для него - и ему как нельзя более подходит стянуть свой ботинок с правой ноги. Ибо по его складу характера не может быть под ним никаких подчиненных, на которых бы он распространял свое влияние - и значит, под его правой линией просто не существует никакого ботинка! Халица же является констатацией сложившегося факта.
Наряду с этим, однако, снимание ботинка с правой ноги никоим образом не умаляет его возможностей прекрасно обосноваться среди сосудов левой линии, и стать, например, зажиточным бюргером и домохозяином. И такова разница между Йеѓошуа и Моше; Зоѓар понимает, что приказ Моше "сними свои ботинки" (Шмот, 3:5) - означает оба, а приказ Йеѓошуа "сними свой ботинок" (Йеѓошуа, 5:15) - означает один:
"Сказал р.Абба: учит, что приказал ему Всевышний, не умаляя почет, отстраниться от своей жены целиком и полностью. Про Моше написано "ботинки", а про Йеѓошуа написано "ботинок", чтобы он не отделялся от своей жены целиком и полностью, а лишь в определенные моменты" (Зоѓар Хадаш, Мидраш ѓа-Неэлам, 59б).
И здесь уместно подвести итоги. В предыдущей главе объяснялось, как возникают постановления мудрецов - когда ор (свет) понимания причин, вызвавших постановление, исчезает, и последующим поколениям остается лишь кли (сосуд) самого постановления, как бы отпечаток света.
Подобным же образом выстраиваются отношения между человеком и его женой, как явно сказано в Талмуде (Санѓедрин, 22б): "Женщина не заключает союз, но лишь с тем, кто ее сделал кли (сосудом)". Другими словами, тот отпечаток, который останется в мире после его смерти - это кли (сосуд), составленный из различного рода воспоминаний. И это его новый образ существования в мире в виде кли (сосуда), относящегося к женскому началу. Причем Зоѓар так разъясняет дальнейшее развитие событий:
"Умерший, чей дух оставил мир, не отстроится иначе, как через тот другой дух, который он оставил в сосуде. А когда начнет строиться, тот дух, что в сосуде, тянет тот ходящий в одиночестве дух, и притягивает к себе. И там [в сосуде собираются] два духа, являющиеся одним" (Зоѓар Шмот, 100а).
Таким образом, по Зоѓару, сосуд, который остался от света умершего, тянет к себе его дух обратно! Точно так же, как это происходит при погребальном поминании. И не важно, как называется сосуд: его жена или ботинок - в обоих умерший получает реализацию через женское начало. А у женщин имеются два способа существования - по отношению к мужчине быть "хвостом" или "парцуфом" (т.е. самостоятельной личностью; см. гл. 6).
Например, вдова, пока она ждет йебума, ей запрещено выходить замуж за посторонних мужчин,- и она как бы привязана к братьям своего умершего мужа. Эта зависимость привязывает ее к правой линии в качестве "хвоста", и, соответственно, ботинок халицы тоже одевается на правую ногу.
И если так, то перед халицой, вся троица - вдова, ботинок и умерший, все находятся в правой линии; и по закону, не снимают ботинок, но только с правой ноги. Однако халица производит отрыв, и переводит и женщину и ботинок в левую линию. Иными словами, по окончанию халицы, когда ботинок уже снят, вдова приобретает самостоятельность "парцуфа", может сама определять свою дальнейшую судьбу - но при этом и ботинок также остается у нее в руках.
Казалось бы, отныне ответственность за восстановление имени умершего переходит на нее. Однако все не так просто, ибо как мы уже упоминали, после того, как умерший рождается в новом теле - его прежняя жена становится ему матерью. Таким образом по отношению к умершему эта женщина исполняет две функции: быть ему женой и мамой. А Зоѓар иногда называет их Шехиной нижней и Шехиной верхней, и они обе участвуют в восстановлении имени умершего.
Для выяснения дополнительных деталей рассмотрим историю йебума, описанную в книге Рут. Рут, оставшись бездетной вдовой, пришла со своей свекровью Наоми в Бейт Лехем, где проживал их родственник Боаз. Но жил там и другой кандидат сделать йебум, более близкого родства, чем Боаз. В итоге этот потенциальный "освободитель" души умершего взять себе Рут отказался; и посмотрим, как происходит процедура передачи Боазу права на йебум:
"И так прежде в Израиле, через освобождение и через замену исполнить всякую вещь: снимал человек свой ботинок и передавал другому; и это свидетельство [сделки] в Израиле. И сказал освободитель Боазу: "Бери себе", и снял свой ботинок" (Рут, 4:7-8).
А Тикуней Зоѓар (тикун 21, 60б) в этой связи сообщает: ""И так прежде в Израиле, через освобождение и через замену…". "Через освобождение" - это Шехина верхняя, верхнее ѓ. А "через замену" - это Шехина нижняя, являющаяся заменой той, о ком написано "не заменяй Меня им". И они ѓ- ѓ [из четырехбуквенного непроизносимого имени Бога йуд-ѓ-вав-ѓ]".
Объясним все по порядку. Начнем с имени Всевышнего из 4 букв: две из них (йуд и вав) относятся к мужскому началу, и представляют как бы отца и сына, находящихся на разных стадиях духовного развития. Аналогично, другие две буквы имени (ѓ, ѓ), представляют собой мать и дочь, и разницей в их духовном уровне мы сейчас займемся.в принципе любая женщина в семье исполняет две роли: по отношению к мужу она жена, и в этом статусе заботится о себе - хочет привлекательно выглядеть, иметь красивую одежду, получать радости жизни и т.д. А по отношению к детям - она мать, и по самому определению данного статуса, ее забота и внимание направлены уже не на себя, а на детей - чтобы они росли здоровыми и честными, получали бы хорошее воспитание и образование, и т.д. Забота о себе и своем внешнем виде отходит при этом на второй план.
А общее правило гласит, что проявляющий заботу и живущий для других имеет более высокий уровень духовного развития, нежели заботящийся лишь о себе. Поэтому-то женщина, проявляющаяся в качестве жены, называется нижней Шехиной, а проявляющаяся в качестве матери называется "Шехина верхняя". И они представлены двумя буквами ѓ, ѓ в имени Всевышнего.
Теперь понятно, почему, как бы Провидение ни заботилось об умершем, в своем истоке освобождение его душе всегда приходит от высшей Мамы [так обобщенно называют ту составляющую духовного устройства общества, которое призвано, как мать, проявлять заботу о народе]. В каком бы ни было виде, в своем истоке, освобождение всегда исходит от высшей Мамы (см. например Аризаль, Сефер ѓа-Ликутим, Везот ѓа-браха, 8). Однако, имея духовную природу, высшей Маме затруднительно реализовать свое намерение в материальном мире напрямую. Каким бы путем ни шло освобождение, высшая Мама проводит его через конкретных людей-исполнителей. Они то и называются ее заменой.
Таким образом, само освобождение в духовном плане - от высшей Мамы, а его практическая реализация - от ее замены. В частном случае йебума, заменой высшей Мамы в этом мире становится жена, что рождает умершего заново. И поэтому в истории йебума Рут упомянуты обе: йебум происходит "через освобождение и через замену". Высшая Мама контролирует процесс освобождения сверху, а жена заменяет ее, исполняя ее указания на практике. В силу этого Рут - это замена Наоми.
Наоми же берет на себя функции высшей Мамы, принести освобождение душе своего умершего сына, но сама она состарилась - и заново его родить не в состоянии. Она делает это через свою замену - Рут, вдову ее сына, и это находит свое отражение в тексте, имеющим два варианта написания, и как бы путающим между Наоми и Рут:
"И сказала ей свекровь ее Наоми: дочь моя, разве я не ищу тебе, чтобы тебе было хорошо. А теперь, разве не родственник наш Боаз, со служанками которого ты была, вот он этой ночью веет ячмень на гумне. Омойся, и умастись, и возложи (и возложу) на себя свои одеяния, и сойди (и сойду) на гумно, но не давай этому человеку узнать себя, пока не кончит он есть и пить. И будет, когда он соберется лечь, ты выведай то место, где он ляжет, и придешь, и откроешь изножье его, и возляжешь (и возлягу) - и он скажет тебе, что тебе делать" (Рут, 3).
Обратите внимание на языковые вариации текста - "и возложи (и возложу)", "и сойди (и сойду)", "и возляжешь (и возлягу)", которые меняют местами Наоми и Рут. Они учат, что обе в равной степени участвуют в рождении сына, и Наоми также засчитывается ему за мать: "И нарекли ему соседки имя, говоря: родился сын у Наоми" (Рут, 4).
Но и Рут тоже может исполнять две роли, так, что Наоми была вынуждена выяснить: "И пришла к своей свекрови, и сказала: кто ты дочь моя?" (Рут, 3) [и надо добавить, что в каббале слово "ми (кто)" указывает на высшую Маму, т.е. вопрос Наоми был: высшая Мама ты дочь моя?].
И видимо именно на возможность подобного распределения ролей полагалась Сара, а в последствии также и Рахель и Лея, когда отдавала свою рабыню в жены Аврааму, говоря: "Господь закрыл для меня деторождение; войди же к моей рабыне: может быть, у меня будут дети через нее" (Берешит, 16:2). Сара имела в виду, что раз уж у нее исчезли последние шансы родить реально - то пусть, по меньшей мере, она даст душу ребенку, который физически будет порожден телом подчиненной ей рабыни. И та послужит ей заменой перед мужем. Т.е., хотя биологически тело ребенка будет от рабыни - духовно он от госпожи. [И эту возможность вложить свою духовность в ребенка следует использовать бездетным парам, вынужденным прибегнуть к услугам доноров семенного материала, либо же прибегающим к зачатию "в пробирке".]
Вернемся к процедуре халицы. После нее живой брат выходит из игры, и судьба умершего, вместе с ботинком, переходит в руки женщины. Однако, поскольку не в ее силах восстановить имя умершего, то она передает эту задачу под попечительство высшей Мамы. И делается это с помощью двух линий, имеющихся в женщине. Как объяснялось в главе 6, с правой стороны у человека распространяется влияние Всевышнего, и за счет его добавки возникает разница в умелости и силе между правой и левой рукой. Но если у мужчины добавка возникает из двух "мужских" букв имени Всевышнего, то у женщины она проистекает из двух "женских" букв "ѓ, ѓ". Последняя "ѓ" имени Всевышнего дает собственно женскую силу обеим рукам наравне, а вот верхняя "ѓ" задает добавку руке справа. Но это означает, что силу и умелость правой руке женщины дает высшая Мама.
Поэтому, если в намерения женщины входит передать задачу освобождения души умершего на попечение Провидения свыше - халица должна осуществляться только силой правой руки, силой пришедшей от высшей Мамы. А чтобы закрепить свой отказ от права на восстановление имени умершего, и продемонстрировать, что освобождение придет к нему не из ее рук - женщина обязана еще каким-то образом избавиться от ботинка в руках, и с этой целью отшвыривает его на землю. И в точности так постанавливает Талмуд и Ѓалахические авторитеты.
Иерусалимский Талмуд (Йевамот, 11:1) пишет: "Как она делает? Развязывает их [узелки] правой [рукой], а схватывает их левой; и стаскивает пятку [ботинка] правой, и тянет правой - так, чтобы халица и развязывание были [сделаны] правой". На данное установление опирается Тосафот (Йевамот, 102а), и оно принимается в качестве ѓалахи:
(Шулхан арух, Эвен ѓа-Эзер, 169:52) "И подойдет к нему вдова брата, и распустит узелки ботинка своей правой рукой без помощи левой. После этого расстегнет застежки, и схватит его ногу левой рукой, и приподнимет от земли. И стянет ботинок с пятки, а также стащит ботинок целиком, своей правой рукой без помощи левой; и также без содействия живого брата, ни рукой, ни ногой. И бросает ботинок на землю (и отбросит его далеко)".
Шулхан арух учит бросание ботинка на землю от Рамбама (Йебум и халица, 4:6): "И стаскивает ботинок, и бросает его на землю". И хотя ѓа-Тур удивляется Рамбаму, говоря: "И я не знаю еще, зачем она должна бросать его на землю" - тем не менее, гаон, р.Реувен Маргалиот в своей книге "Шаарей Зоѓар", комментируя Йевамот, 106а, приводит ряд источников для этого закона. В частности, так предписывал р.Ѓай Гаон (на стр.39 "Штарот"): "И возьмется за пятку ботинка, и вытащит из него его ногу, и бросит ботинок на землю". И более того, об этом явным образом написано в Зоѓар:
"Женщина принимает ботинок к себе, и нужно бросить этот ботинок на землю, показать, что успокоилось тело умершего, и Всевышний в этот момент или после сжалится над ним и примет его в другом мире. А еще, бросание ботинка из рук жены на землю пришло показать, что этот умерший выстроится из другого праха этого мира, т.е. перевоплотится, но сейчас вначале вернется в прах, из которого вышел, и тогда этой женщине разрешается произвести другое семя" (Зоѓар Бемидбар, 180а). Т.е., бросанием ботинка, забота о восстановлении имени умершего переходит ко Всевышнему.
На этом объяснение йебума и халицы подошло к концу. И главным выученным уроком стало, что когда человек умирает бездетным - это признак того, что его ор (свет) слишком силен, и на таком уровне он удержаться не способен. Надо понизить уровень света. Поэтому после его смерти, брат, совершающий йебум, становится его заменой на более низкой ступени - а он сам получает при перевоплощении "женскую природу". Каким образом это происходит довольно понятно, ведь спускаясь на нижнюю ступень, его прежде сильный свет расщепляется на три, и брат, совершающий йебум, реализует лишь одну часть из него. От этого ослабленного света и рождается заново, посредством йебума, перевоплотившийся брат.
Однако исходный ор (свет) во всей своей силе не пропадает, а прячется в пятку, делающего йебум брата [тогда как при халице оставляет его, переходя в пятку снимаемого ботинка]. В силу этого пятка это то слабое место в человеке, куда его жалит Змей, и под этим углом зрения Зоѓар рассматривает связь между Яаковом и Эсавом:
"Сказал Яаков Эсаву: "В начале ты возьми этот мир, а потом я". Иди смотри, написано [про рождение Яакова и Эсава]: "А вслед за тем вышел его брат, и его рука держится за пятку Эсава" (Берешит, 25:26). Что такое "за пятку Эсава"? Можно ли подумать, что он будет держаться рукой за его ногу? Нет, его рука держится за того, кто является пяткой. И кто это - Эсав. Ибо Эсав назвался пяткой с момента, когда обошел [при родах] своего брата. И со дня сотворения мира, "пяткой" называл его Всевышний, как написано: "Он размозжит тебе голову, а ты будешь кусать его в пятку" (Берешит, 3:15). Ты, называемый "пяткой", будешь кусать его в начале, а в конце он снесет с тебя голову. Ибо не было такого тела со дня сотворения Адама, как тело Яакова, и красота Адама - это та самая красота, что была у Яакова, и лик его сиял" (Зоѓар Шмот, 111а).
Итак, Эсав - это как будто бы отдельно-стоящая "пятка" Яакова, в нем сосредоточена вся порча, и в него жалит Змей. Однако, как мы объясняли, Эсав испортился вследствие того, что принял в себя невыносимо высокий свет Ицхака, отделившийся от того во время жертвоприношения (см. гл. 12 п.2). И в свете этого вырисовывается следующая картина: Ицхак до своего вхождения на жертвенник - он руководитель высшего уровня, который был вынужден избавиться от своего света ради дальнейшей жизни в этом мире. И руководитель, который стал его заменой на ступень ниже - это Яаков. Эсав же, вобравший весь отделившийся свет Ицхака, принял на себя роль пятки Яакова.
Таким образом, в принципе, Яакову положено сделать йебум, "освободить" свет Ицхака, попавший к Эсаву во власть нечистоты - и возвратить его в этот мир в святости.
А мы постараемся проследить за всеми перипетиями этого света, который попал в руку Яакова от рождения: "и его рука держится за пятку Эсава" - и узнаем, каким образом высвобождался этот свет от власти Эсава.
